Малой кровью - Страница 27

— Слушаю… — Голос Варечкин, но очень хриплый.

— Мамочка… — сказала Юлька и вдруг почувствовала, как ей не хочется врать, просто нет сил… и вообще там что-то случилось… — Варечка, это я.

— Господи, где ты? Что стряслось? Все в порядке? Ты жива?

— Я жива, жива. И ничего не стряслось… ничего страшного. Варечка, не перебивай, хорошо?

— Да, малыш. Говори.

— Я… во что-то влипла. Не знаю, во что. И как это подучилось. Они за мной гонятся. Вернее, ищут. Я не приеду домой… пока не приеду. И вы… будьте осторожнее. Пожалуйста. Потому что я за вас больше боюсь, чем за себя. Понимаешь? Только Полу ничего не сообщай, ладно?

— А в полицию ты?.. Уже приезжал такой симпатичный констебль…

— Дирк? Приезжал? Это здорово… Но они ничем не помогут. Понимаешь, я не знаю, что мне им сказать. Ведь ничего со мной не произошло. Мне даже не угрожали, ничего такого. Я просто подсмотрела… тут… нечаянно… В общем, это потом. Варечка, я смоюсь от них, ты не волнуйся только, хорошо? Я буду звонить время от времени… а потом вернусь. Все будет нормально. Не переживай. Я тебя люблю. Я вас всех очень-очень люблю.

И, не дожидаясь ответа, повесила трубку — потому что иначе разревелась бы в голос.

И лишь потом, сев за столик и обняв стакан с соком, она поняла, что говорила слишком громко и что все на нее смотрят: старик, женщина с пивом и смуглая черноволосая девочка за стойкой.

— Все в порядке! — громко сказала Юлька. — Не обращайте внимания.

И некоторое время на нее действительно старались не обращать внимания. То есть она смела пресные сосиски и очень вкусную картошку, заедая салатом, поняла, что съела бы что-то еще, — и заказала яичницу с ветчиной… потом сообразила, что не ела почти сутки и не надо бы так наедаться сразу, но эта мысль показалась ей вредной. Впрочем, яичницу она постаралась есть медленно. Подошла девочка-буфетчица и предложила кусок пирога. Юлька согласилась. Пирог был с черносливом и настоящими взбитыми сливками. К пирогу предложили кофе, но она уже подрывалась на местном кофе, чая же настоящего в кафе не было, лишь какой-то травяной (зато шести сортов), и Юлька взяла молочный коктейль — настолько густой, что толстая соломина стояла в стакане торчком.

Когда она заканчивала вытягивать этот коктейль (подмывало попросить ложку) и даже устала, вспотела, осовела, женщина с пивом встала и пересела за ее столик.

— Может, чем помочь? — спросила она. — Подвезти, переночевать?

— Да нет, спасибо, — сказала Юлька. — Я и сама как-нибудь.

— Посоветоваться? Я знаю Гордона Липскера, он раньше был юристом. Возможно…

— Спасибо. Правда не надо.

— Нам не трудно. Поехали с нами. Бросим твоего приятеля в кузов, а ты отдохнешь. На себя давно смотрела?

— Не помню, — сказала Юлька. — Сегодня… нет. Вчера.

— Вот, — сказала женщина. — Поехали. Ты, наверное, на каких-нибудь наркошников налетела?

— Вряд ли, — сказала Юлька. — Я думаю, это «адские клоуны» были, только без балахонов…

— Ого, — сказала женщина. — Ты, может так оказаться, круто попала. Где это было?

— В Сан-Клементе. Ночью.

— А потом?

— Долго гнались. Я петляла… Часа два как никого постороннего.

— Ага. Ну, ты от них оторвалась, наверное. Хотя… я бы постаралась с недельку не высовываться.

— Вот и я хочу.

— Ну, правильно. Они тебя рассмотрели?

— Боюсь, что да.

— Плохо. Ну, ляжешь на заднем сиденье, никто тебя не увидит. Мы с Райсом едем на рыбалку. Он глухонемой, но понимает по губам. Вот. А меня зовут Сью. Неделю поживешь с нами в лесу, а потом эти твари тебя забудут. Согласна?

— Хм…

Юлька в общем-то не знала, существуют «адские клоуны» на самом деле или это просто городская страшилка. Якобы вот есть такое тайное или полутайное сборище людей, которые ночами устраивают причудливые и иногда жестокие — а иногда очень жестокие — хэппенинги. Среди них много тех, кто владеет ментальными техниками: эмпатов, телепатов и прочих. Это все тоже входит в программу: выяснить, чем посильнее унизить жертву, испугать, погубить. Многодневные «загонные охоты» были одним из самых распространенных их развлечений… если, конечно, верить всему, что говорят или пишут в «желтых» журнальчиках. А еще они держат девушек в стеклянных витринах — в каких-то своих секретных домах или гаражах. А еще…

Рыбалка. Прозвучало слово «рыбалка». Почему это так важно?..

Есть.

Теперь я знаю, куда двигать!

— Спасибо, — сказала Юлька. — Я сообразила, что делать. Ха! Теперь они меня нипочем не достанут…

— И все-таки…

— Нет-нет. Во-первых… — Ей захотелось сказать «кончился порох», но здесь ее не поняли бы, а объяснять долго и бесполезно. — Во-первых, я просто не хочу вас подставлять — ну, мало ли что… А во-вторых, я сообразила, куда мне ехать. Они туда не сунутся, а если вдруг сунутся, то им же хуже…

— Ну, как знаешь. Успехов! — и Сью протянула руку.

Юлька руку пожала, торопливо расплатилась и пошла, покачиваясь от сытости, к своему мотороллеру. Уже выйдя наружу, она сообразила (видела раньше, но не разглядела), что горбыль на стенах не настоящий, а нарисованный… Убегать ей надо, это да, но не от полумифических страшил, а от кого-то совершенно непонятного… но зато она знает куда — и знает как. Там уже ее след точно не возьмет никакая ищейка — ни с каким хвостом…

Это место называется «Тедди» — никто не знает почему. Неширокая речка, почти ручей, в горном распадке, большая поляна, сборный домик на четыре комнатки, всякие приспособы для барбекю и рыбы на рашперах — в общем, очень приятное тихое безлюдное местечко. Хорошо еще и тем, что проникнуть туда можно почти исключительно с воздуха, и ребята с базы «Пасадена» летают туда на легких учебных атмосферниках «Флай» и — редко — на учебно-боевых «Веспах». Летают преимущественно техники и инженеры с семьями — у пилотов своя точка для отдыха и тоже засекреченная, и туда они изредка (начальство смотрит сквозь пальцы) гоняют боевые «Арагорны»…